...Не клюет. Упорно не клюет. Даже ершей нет. Белый поплавок с красной точкой на вершинке, словно впаянный в воду, неподвижно застыл в середине лунки. Вторую лунку я просверлил рядом и пытаюсь ловить в ней на мормышку: кладу ее на дно, встряхиваю, медленно приподнимаю, чуть покачивая сторожком.

Над нами теплое августовское небо. Среди необъятных лугов, уставленных стогами сена, течет Десна. Мы плывем на плоту. Денис Семенович гонит его откуда-то из глубины брянских лесов в древний городок Новгород-Северский, а я, странствующий рыболов, только вчера напросился к нему в попутчики. Денис принял меня тепло, радушно. Он сам еще с детства заядлый удильщик.

Лоб —камень, ва — вода! Лобва. И действительно, в верховье быстрой реки берега стиснуты лесистыми скалами. А ниже несет она свои воды через зеленые луга, густые ельники и кудрявые черемушники. Веселая речка: что ни поворот — то га-лечный или песчаный мысок, играет в заливчиках рыбья молодь, бегают у кромки воды серенькие трясогузки и белобокие кулики. Во время покоса звенят на прибрежных лугах косы и песни.

В последние годы на дорогах Кубани и Черноморского побережья, провожая взглядом машины «диких» курортников, мы все чаще и чаще помимо палаток и раскладушек видим в них и удилища. В летнее время на юге страны армия рыболовов заметно увеличивается. Но часто рыболов-новичок весьма смутно представляет, где и что он будет ловить. Удочка взята на всякий случай...

Мучная пыль густо лежит на деревянных ларях, на грубой резьбе дубовых перил и крутых ступенях лестницы, ведущей на чердак, где летучие мыши и домовые. Воздух тут шершавый, как мешковина. Им трудно дышать. Потом, правда, привыкаешь. Все же это сытный хлебный воздух. Мы с Павликом сидим на огромных кулях с пшеницей и смотрим, как трудятся серые мельники.

День добрый, рыболовы! Что, не клюет? Не может быть! Я отсюда всегда с рыбой ухожу. Разрешите рядом лунку пробью. Спасибо! Попробуем, поблесним... Вот и первый мой окунек. Вылезай, вылезай, красноперый... Та-ак. Теперь и закурить можно. Какая блесна у меня? Обыкновенная, с крючком. Цвет интересный, говорите? Золотом отсвечивает?

Высокое трухлявое дерево стояло почти у самого берега. Я садился у воды, закидывал удочки и терпеливо наблюдал за поплавками. Здесь мне удавалось вылавливать крупных карасей, но не всегда. Время суток и погода влияли на клев, а еще... На сухое дерево иногда прилетал дятел, и я с удовольствием слушал, как лесной плотник долбил дырки в древесине.

Чага — это уже не ручей, но еще и не речка. Течет этот приток Золотицы среди дремучей, нетронутой тайги. Чтобы добраться до Чаги, нам пришлось преодолеть десять трудных километров. Никакой, даже самой плохонькой тропки не было к ней. Мы шли то через болотные трясины, то через огромные, тянувшиеся на сотни метров завалы из елей и берез, то через почти непроходимую чащобу молодняка.

Маршрут этой рыбалки наметил Николай Михайлович. Годы и недуги не пускают его в дальние пешие походы. Вот он и предложил: добраться автобусом до Бобровки, соорудить плот и на нем спуститься по реке Усьва до самого города, останавливаясь в тех местах, где водятся хариусы, по-местному харюзы. Обловил перекат — и дальше на плот. И ноги не намнешь, и сердце не натрудишь.

При ловле щук первостепенное значение имеет способ насадки на крючок живца. Наш читатель тов. П Ярилов (Архангельск) описал свой оригинальный способ насадки, успешно применяемый им в течение ряда лет. Рыбку через рот, в направлении спинного плавника, осторожно прокалывают металлическим крючком